Пресс-атташе посольства Турции: стравить народы России и Турции не получилось

Официальный представитель турецкого посольства в Москве Орхан Газигиль написал текст о том, как две страны пережили кризис отношений. Как люди из двух стран жили во время это кризиса. Какие чувства испытывали русские и турки.

"В то время турецкие власти очень старались, чтобы русские, живущие в Турции, не испытывали подобных трудностей, они многократно встречались с российскими гражданами и уверяли их, что у них нет и не будет причин для беспокойства. Помним, как Министр иностранных дел Турции Мевлют Чавушоглу встречался за завтраком с российскими гражданами, живущими в Турции, и проводил с ними совместные мероприятия.

Дипломатия ставит на передний план защиту интересов своей страны. Она верит, что неразрешимых проблем нет, что любую проблему можно решить с помощью «диалога и коммуникаций». Мы также, работая в Москве, старались действовать согласно этому принципу. Да, существовала проблема, но мы должны были действовать так, чтобы не усугубить ее еще больше и не сделать безвыходной. Должен сказать, что я, как человек, который верил в то, что у Турции всегда будут хорошие отношения с Россией, с большим огорчением воспринимал ситуацию, в которой оказались наши страны.

Я хочу рассказать, как мы пережили этот период, приведя в пример один-два случая, которые я не могу забыть.

Помню, как после того, как акция протеста перед зданием Посольства Турции обрела неприемлемый вид, почти все мои русские друзья, каким-то образом дозвонившись до меня, говорили: «Пожалуйста, после пережитого не обижайтесь на нас и на русских в целом». Влияние подобных инцидентов на детей, конечно, более глубокое, нежели на взрослых. Русская учительница моего ребенка позвонила мне и сказала: «Этот ребенок – наш ребенок. Пожалуйста, не забирайте его из школы, не отнимайте его у нас!». Это были одни из лучших слов, которые только можно было услышать в те дни.

Однажды в марте, гуляя с супругой по одной из улиц рядом с Посольством, мы увидели упавшего пожилого мужчину, который лежал весь в крови. Чтобы ему помочь, мы вызвали скорую помощь, и, взяв его под руку, довели до дома. У него был паралич ноги. Поняв, что мы иностранцы, он спросил, откуда мы. Мы ответили, что мы турки и работаем в посольстве. В тот момент из квартиры вышла его мать, совсем уже старенькая, и подошла к нам. Она тоже спросила, кто мы. Услышав, что мы турки, женщина с удивлением начала спрашивать: «Как же так? Вы, турки, помогаете русскому, которого нашли на улице? Как такое возможно?». Когда я ответил: «Мы же ваши соседи, конечно, мы будем вам помогать», она сказала: «Никогда бы не подумала, что между русскими и турками может произойти нечто подобное», и очень долго нас благодарила. Было понятно, что и мужчина, и его мать попали под влияние безжалостной пропаганды.

Как-то в другой день после окончания одного из мероприятий, в котором я принимал участие, почти все, с кем я общался, говорили: «Когда же эти проблемы закончатся? Мы уже хотим поехать в отпуск в Турцию!». На самом деле, их слова были для меня как ответ на вопрос, что будет с отношениями между нашими странами в будущем. Потому что обычные россияне настойчиво спрашивали, когда отношения наладятся. Все, с кем я говорил, начиная от водителей такси и заканчивая представителями прессы, говорили о необходимости разрешения этой проблемы. То есть русский народ не хотел быть врагом с Турцией, не хотел продолжения этого враждебного отношения. И турецкий народ, несмотря на все пережитое, не начал воспринимать Россию и русский народ как врага. Самое радостное здесь то, что, несмотря на всю ведущуюся пропаганду, наши народы продолжили демонстрировать миролюбивые и дружеские отношения.

У меня нет права говорить об отношениях России с другими странами. У каждой страны периодически бывают разногласия и напряженность в отношениях с другими странами, хотя это и нежелательно, но это нормально. Но как человек, с самого начала веривший в то, что Турции и России не нужно быть врагами, я считаю, что народы двух стран не согласились быть друг для друга врагами и не позволили возникнуть враждебности. Это говорит о том, что отношения между двумя странами настолько глубокие, что они уже сильнее политических процессов, и что у нас есть возможность, опираясь на это, решать возникающие проблемы".