Иллюзия западной демократии

_ Юрий Кофнер, председатель ЕДРФ. Москва, 25 декабря 2016 г.

Продолжая научный подход классических евразийцев для познания социологических различий между обществами Запада и Евразии, член Экспертного совета ЕДРФ, к. исторических н. Рустем Вахитов в своей недавней книге «Национальный вопрос в сословном обществе. Этносословия в современной России» (Москва, 2016) [1] приходит к крайне любопытным выводам, которые несомненно являются ценным вкладом в развитие евразийской научной школы на современном этапе развития.

По его мнению, европейские гражданские нации возникли в последствии появления буржуазных классов. Главенствующим интересом буржуазных классов, как хозяйствующих субъектов, живущих за счет максимализации прибыли, является уменьшение роли государства (ему отводится роль "ночного сторожа") и распространение рыночных отношений в обществе.

Евразийские и азиатские державы, наоборот, традиционно развивались как (этно-)сословные общества. В них автократ либо даровал экономические и другие преференции сословиям (иногда этническим) за определенные заслуги перед отечеством, либо отнимал выданные раннее преференции (карал) за предательство/немилость. В данном обществе, как например в Российской империи или китайском царстве, преобладали не-рыночные принципы между властью и народом.

Замечательно, что наблюдения Р.Р. Вахитова про разницу между западными государствами, построенных на основе буржуазных классов, и евразийско-восточными государствами, построенных на основе (этно-)сословий, перекликаются с моими наблюдениями о разнице между современными "демократиями" на Западе и в Евразии/на Востоке.

В этом месте необходимо подчеркнуть, что демократии в таком виде, как мы ее себе представляем, на Западе не существует. До появления всеобщего избирательного права и массовых демократий, т.е. к началу 20-го века, демократии в привычном для нас понимании не существовало, ни на Западе, ни на Востоке. По разным причинам. На западном полушарии ее не было, так как из-за имущественного ценза, расизма и патриархальных стереотипов принять участие в политической жизни могли только самые богатые представители белого мужского населения. Например, до Гражданской войны в США в зависимости от штата это было от 3% до 20% всего населения. [2]

Безусловно, распространение гуманистических, либеральных, социальных и христианских идей значительно расширило возможности большинства населения принимать участие в определении собственной судьбы. Прежде всего через увеличение социальной мобильности (благодаря всеобщему образованию). Однако, в современных государствах, западных и не-западных, элитизм сохранился.

На современном Западе тщательно формируется видимость демократии, избираемости правительств, и т.д. "Свобода, демократия, прогресс" - любимые слова западных элит для оправдания любого вторжения или любой насильственной смены режима какой-то евразийской страны. Принято считать, что на Западе после 1945 г. победила либеральная теория, субъектом которой является максимальное расширение прав индивидуума (за счет постепенного ограничения прав коллективных институтов, таких как государство, церковь, этническая община, и даже семья). Может быть, какое-то время так и было. Однако с началом активной глобализации в 1970-х - 1980-х годах за внешней фасадом "либерализма" вырос новый субъект общественного устройства западных стран - транснациональные корпорации (ТНК).

Власть на Западе теперь держат ТНК. Они напрямую владеют мейнстрим СМИ, формируя, таким образом, общественное мнение. Благодаря постепенному ограничению полномочий национальных правительств за счет усиления роли наднационалньх межгосударственных организаций, таких как ВТО и МВФ, а также путем прямого воздействия (открытого и тайного лоббизма) и косвенного воздействия (участие политиков в кузницах мысли, оплачиваемых НКО), транснациональные корпорации также управляют политическим истеблишментом. Простому населению дается выбор между кандидатом "А" и кандидатом "Б", однако основные тренды внутренней политики (например, массовая иммиграция, уничтожение традиционной би-гендерной модели) и внешней политики (например, трансатлантизм) остаются неизменными. Любые реальные изменения остаются за пределами дискурса. Демократический процесс превращается в фарс.

Но что важнее, западный либерализм вырождается и превращается в симулякр самого себя. Наступает эпоха пост-либерализма. Под лозунгом всеобщего индивидуализма и гедонизма западными средствами массовой информации и правительствами (которые оба, как мы выяснили, управляются ТНК) [3] продолжается атомизация общества и уничтожение любых коллективных институтов идентичности, но уже не в интересах индивидуума (о чем официально конечно заявляется), а в интересах транснациональных корпораций. Ведь отдельным людям проще навязать определенные потребительские наборы и предпочтения, чем людям, которые мыслят себя частью определенной коллективной идентичности (семья, этническая группа, нация, религия и т.д.), т.е. определенного (этно-)"сословия", как сказал бы Рустем Вахитов.

Таким образом, современное общественное устройство на Западе можно охарактеризовать как настоящую плутократию, где создается видимость демократии, но власть держат ТНК с помощью подконтрольных им СМИ, национальных правительств и международных организаций. В эру глобализации и постмодерна слова "Запад" и "ТНК" все больше становятся тождественными.

В отличие от Запада, где уничтожение любых коллективных идентичностей и сословий объясняется победой логики рынка, в Евразии и на Востоке экономический ресурс (например право управлением какой-то госкорпорацией) традиционно распоряжается государством прежде всего на основании потребностей национальной стратегии и политической лояльности. Внутриполитические процессы носят преимущественно не-рыночный характер. Поэтому в таких не-западных государствах, как Китай и Россия, лучше сохраняются традиционные ценности и коллективные идентичности. Именно здесь могли реализоваться социалистические режимы, т.к. субъектом коммунистической теории, несмотря на весь заложенный в ней потенциальный прогрессизм [4], является коллективная идентичность - класс. И даже после смены коммунистической доктрины (в России резко, в Китае процесс смены продолжается), в евразийско-восточных культурах место социализма занимают другие национальные идеи, но тоже основанные на сохранении коллективной идентичности - конфуцианство в Китае, общеевразийский патриотизм в России. При В.В. Путине Россию в мире стали все больше воспринимать в качестве глобального оплота традиционных ценностей и коллективных идентичностей. Стоит отметит, что данный курс поддерживается российским населением: 81% граждан положительно оценивает работу президента [5].

Кстати, потенциальное утверждение, что вышеописанный не-рыночный характер госуправления в Евразии является менее конкурентоспособным, не представляется состоятельным. Для этого достаточно взглянуть на ошеломляющие экономические успехи до-революционной России (до 1913 года) и современного Китая. В обеих случаях ключом к успеху стало внедрение смешанной модели экономики, т.е. проведение определенной либерализации хозяйства, но всегда под стратегическим началом государства, а не против него.

Стратификация общества всегда была, есть и будет. Но это не значит, что демократии в принципе быть не может. Как отметили почти сто лет назад классические евразийцы, самым главным критерием настоящей демократии (которую они называли "демотией") является способ с которым отбирается элита ("правящий отбор"). Уверен, что будущее со-участия народа в определении собственной судьбы лежит в других, не-западных формах демократии: во-первых, путем увеличения социальной мобильности (социальных лифтов), позволяющим людям легче переходить из одной общественной страты (сословия) в другую, и, во-вторых, путем внедрения иерархической системы советов [6].

Примечания:

1. Вахитов Р.Р. Национальный вопрос в сословном обществе: Этносословия в современной России: сб. статьей / Вахитов Р.Р. - М.: Страна Юз, 2016. - 224 с.

2. Там же.

3. Эту властную пирамиду можно определить термином "глубинное государство" в новом его понимании.

4. Этот прогрессизм заглушался в социалистических режимах более традиционных обществ Евразии и Востока (вспоминаем, например, известный "национализм" в сталинском СССР), но на Западе стал доминантой в т.н. "культурном маркизме", который является неотъемлемой частью идеологии уничтожения коллективных идентичностей в области традиционной культуры (полов, семьи, нации, религий и т.д.).

5. Фонд "Общественное мнение". Результаты опроса "Как вы считаете, президент В. Путин работает на своем посту хорошо или плохо?" от 18.12.2016. // https://fom.ru/politika/10946

6. Кофнер Ю.Ю. От идеократии к эйдократии. Москва, 30 января 2013 г. // https://eurasian-movement.ru/archives/1087

Литература:

1. Зиновьев А.А. Запад. Феномен западнизма. М. : Центрполиграф, 1995 . – 462 с.

2. Lachmann R. Anti-Elite Protests and the Future Of Democracy. Valdai Papers Nr. 59. 2016. // https://greater-europe.org/archives/2090

3. Fictual book "The Theory and Practice of Oligarchical Collectivism" within the book: Orwell, G. Nineteen Eighty-Four. A novel. London: Secker & Warburg, 1949.